Автомобильные новости на Рен клуб

Добро пожаловать!

Автомобильные новости на Рен клуб – это постоянно обновляющийся кладезь информации о том, что происходит в автомобильном мире.

«И – кофе для оставшихся в живых»

«И – КОФЕ ДЛЯ ОСТАВШИХСЯ В ЖИВЫХ»

Сегодняшний состав сборной сложился ветеранским. «Ветеран», сами поймёте, понятие растяжимое: приобретая права в юности, мы и не гадали, что, будучи мотоциклистами, столько проживем – а вот довелось. («Как много времени израсходовано на судьбу!..»)

Виделись в большинстве случаев на мотофестивале памяти Романа Добкина в Манжероке; из этого, так заведено, разные команды стартуют по своим маршрутам. Отечественный путь лежит около Байкала: Манжерок – Тулун – Иркутск – Улан-Удэ – Улюнхан – Кумора – Северобайкальск – Усть-Кут – Братск – Красноярск – Новосибирск. По восточному берегу Байкала кусочек дороги меж Улюнханом и Куморой примерно в 200 км – зимник, где летом попадают лишь «Уралы» да вэдовые КамАЗы, да и то в сухую погоду. Нам – в том направлении! («Для чего я так разлюбезно дал согласие?»)

Приключения начались до старта. Подготовив байк к отъезду, я отправился к себе подкрепиться на дорожку и проститься с родными. Возвращаюсь – фронтальное колесо спущено. Разгружаю мот, бортирую колесо, клею камеру, ставлю колесо, цепляю барахло, наряжаюсь. Колесо на моих очах опять спускается.

Снова раздеваюсь и проделываю всю вереницу операций сначала. И без того три раза! («В готовности к облому – отечественная сила…») Позднее колесо (волшебным образом) закончило спускаться, и я благополучно выехал в ночь. На фестиваль попал днем, к самому разъезду. Не запоздал, вторыми словами.

Отыскал, что запамятовал спальник – так как он лежал на самом известный месте. Толя Окишев одолжил личный.

Тут стало известно, что стартуем лишь через два денька. («Парни, две купюры допечатать!») Эти два денька я обитал в Бийске у Татьяны и Андрея Поддымниковых, участников отечественного безнадёжного предприятия. Экстренно готовили к походу Андрюхин байк, у него, как и у всех, «Ява». У меня – «Иж».

Это отличие приписали к моим злобным недочетам. («А что ты ремонтируешь – хоть знаешь?!») «Ява» Поддымниковых (знали бы вы ее возраст!) уже подготовилась расслабленно дожить собственные деньки в гараже (заводилась она лишь средством заднеприводной тяги в одну или две людские силы), но ей растолковали, что необходимо быстренько проехать 6 тыщ км – и сумеет потом для себя отдыхатьѕ В то время, когда при ремонте клали мот набок, вытекло масло, которое второпях позднее запамятовали залить (хихикаете? мол, маразматики старенькые собралисьѕ На себя поглядите, субпассионарии!) В конечном счете через 30 км самоустранилась 4-ая передача. Потому, полностью не спеша, мы доехали до Барнаула, где нас ожидали Виктор (Михалыч) и Наталья Пантыкины. («На этот раз тебя кличут Наталья…»)

Виктор Михалыч поглядел на отечественные скверные морды и решил половинитьѕ движок! Поднялись на реке. В то время, когда «открыли» движок, нашли, что расплавилась вилка переключения третьей и четвертой передач и согнулся шток. Михалыч подорвался до города за запчастями. Тут бы написать, что, пока его не было, мы достали коньяк и быстренько напились, чтобы на данный момент уже никуда не ехать.

Но, как обидно бы это не звучало, этого не вышло – в отечественном возрасте так себя вести неблагопристойно. В то время, когда он возвратился со всем нужным, байк собрали и покатили в Кемерово. Куда попали уже ночкой.

Тут «подобрали» последнего участника похода – Виталия Федоровича Трофимова. Вот он по всем статьям ветеран и уж совершенно верно счастливец: седьмой дюжина мотоциклисту, а все еще живой!

на данный момент сборнаяѕ в сборе: Бийск – Татьяна и Андрей Поддымниковы («Ява»), Барнаул – Наталья и Виктор Пантыкины («Ява»), Кемерово – Виталий Трофимов («Ява»), Новосибирск – я («Иж-Подвеска»). Мотомежгородретротур-авантюризм. Маршрут похода пятой, высшей категории трудности.

Официальный управляющий – Андрей Поддымников, КМС по мототуризму. Зачинатель – Михалыч: хоть он принуждает шевелиться, а так кто принудит? («Ну оторви недвижимость от стула!»)

Днем сфотографировались – и двинулись в путь. Ночевали на Енисее, что, вопреки романтичным текстам песен, отчего-то весьма не хорошо пахѕ В Тайшете, дабы не нарушать традиции, сложившейся в прошлые годы, поднялись лагерем у Володи Лапчевского, некогда мототуриста. Палатки во дворе, баня, мемуары. И Веб, 1-ые весточки к себеѕ

Дорога от Тайшета до Тулуна символизирует собой меланхолию водителя. Имеется на планетке места, где со времен сотворения мира не было солидной дороги. Итак вот это одно из их.

В Тулуне тормознули у Сергея Семина (также некогда мототуриста)ѕ Именую этих незнакомых вам людей не для того, чтобы, а исходя из этого как имеется у меня мораль: по стране большое количество «некогда мототуристов», а настоящих, «нынешних» – по пальцам перечесть.

Из Иркутска сначала съездили в Листвянку, посмотрели в музей озера Байкал и зашли в аквариум с тюленями. Приложив все возможные усилия старались соответствовать хорошему моральному лику того самого «руссо туристо», но не выдержали и устроили праздничек: накупили пива, копченого омуля и предались бесчинству прямо на берегу озера (мусор вывезли до клока). Хотели потом проехать из Листвянки в Култук по берегу Байкала. Но нам сказали, что

дорога идет повдоль жд полотна, и она весьма томная. Мы почесали темечки и отложили прогулку до последующего юбилейного рейда. Была мысль срезать и переправиться через озеро на другую сторону, да и это не вышло. («Вот роскошь – отрешиться от круиза!») Делать нечего, отправились вспять, в Иркутск…

Опять давились омулем.

В Култуке произошёл простой мотоциклетный забавный рассказ: Федорыч отстал, а мы свернули на заправку. Конечно, в последующий момент он промчался мимо – преследовал и нагонял нас. Превосходно, его заметили. Мне поручили догнать Трофимова. Что выяснилось непросто: как выяснилось, он направляться же гонщик. Догнал я его лишь тогда, в то время, когда он сообразил, что мы не могут передвигаться в пространстве со скоростью, резвее его.

Ну и Разное на дороге сказали ему, что нет, мол, «настоящих кабанов» на автостраде не лицезрели. Удовлетворенность встречи была так переполняющей, что мы опять собрали омуля!..

В группе, как часто случается, вспыхнули идейные разногласия. Разлюбезный Виталий Федорыч любой денек исправно брился. Общественность осуждала эту привычку.

Во-1-х, плохая примета, а во-2-х, сие имеется показатель большого снобизма. На что Трофимов дулся и брился еще тщательнее.

По окончании Горячинска в протяжении примерно 100 км дорога стелилась повдоль Байкала, позднее ушла в сторону от него. Встретимся с ним на данный момент только в Северобайкальске! Вот так: «около Байкала» – понятие абстрактное… В Курумкане последняя заправка – потом в протяжении 300 км найти бензин практически невозможно. Припас горючего везли «на себе». Экономично расходовать горючку не вышло: незадолго до первого брода через Баргузин у Федорыча запал поплавок в карбюраторе: бензин лил ручьем.

Поджигай – не хочу! А мы с факелами около скачем, радуемся!..

«Категорийка» – не асфальт, тут не разгонишься. Федорыч крался на своем аппарате, угнетая нас идеями о том, что в случае если помчимся, то моты рассыплются, не доехав до цели. Как выяснилось позднее, у него не трудился амортизатор, и он весьма чутко ощущал все выпуклости рельефа… Перед Баргузином амортизатор-таки рассыпался.

Что дало нам предлог для ненамеренных вопросов и зубоскальства о том, не тот ли это байк, что фактически не испытывает недостаток в ремонте? Федорыч злился на мерзавцев и кидался гаечными ключами.

Перед бродом через Баргузин поменяли звёздочки и резину, по причине того, что за ним начинается ка… кашка. Ширина реки в разлив примерно 100 метров. Разведывали брод женщины. Они же, держась приятель за приятеля, перенесли на другой сберегал вещи, перетащили на канатах Новинки Автопрома, а мы, мужчины, тем временем рассуждали о задачах дихотомии добра и зла, мирового господства, пассионарности и проч. («Ну, вот и шуточка до госпожа дошла»)….

Но в каждой шуточке имеется толика правды: всю томную работу в походе в самом деле делали Наташа и Таня. («Я слышал, что вы нравитесь мужикам…») Вода ледяная (по пятую точку, простите), сила течения такая, что байк и 4 настоящих мужчин, толкавших его, смывало к линии. Подстраховывались опять-таки верёвками и дамами. По окончании брода мотам устроили «скийоринг» – таскали за собой на веревке, поскольку они отказались заводиться.

А вот и зимник! Но для нас, сейчас, – «летник». За бродом сходу подъем на перевал…

По традиции необходимо осветить тему красы природы, ну и порочно обделить ее вниманием и словом хорошим. («Я имел возможность бы поведать Вам о вершинах».) Вдалеке – Баргузинский хребет, многоводные горные реки, северная тайга (местами со следами пожаров) а также тундра. Ягоды, одичавшие животные, не растаявший с зимы снег, серпантин дороги, полет душиѕ А позднее и полет байка: на спуске такой крутой участок, что мой мот вниз. Тормоза не держат, очко играется, торможу движком – мот кричит…

На местность заповедника «Джергинский» въехали платно. Потом – та дорога, налюбоваться на которую разлюбезно пригласил нас Виктор Пантыкин. И снова песнь природе: болота, грязь, гать, проваливающаяся под колёсами и ногами байков. Из расположившихся среди дороги так именуемых «ванн» глубиною в человечий рост вода не уходит круглый год.

Каменные реки с водой и без. Легко реки, текущие через дорогу. Крутые перевалы с паршивейшим «покрытием». Колеи – сухие и мокрые. Едучи по ним, через каждые 200 метров с байков сбивает крышки боковых коробок.

Едем и плачем, плачем и падаем, поднимаемся,отряхиваемся – и едем….

Брод через реку Биринкур узкий, но достаточно глубочайший. Намоклиѕ Снова брод: в сумерках перебежали реку Ковыли (ширина – 30 метров, глубина – 80 см, сильное течение, каменистое неровное дно). Тормознули, разложились лагерем на берегу в надежде, что у медведей водопой в другом месте. А их следы попадаются достаточно часто.

В один красивый момент около нас три денька кружила медведица с медвежонком: мы продвигаемся, а она кое-где рядом, кружит. («Ну что, ктому же вами заниматься?!») Но выйти на нас мама-животное не отважилось – точно, была «без приятеля». Разное проходят тут иногда, и хозяева леса чувствуют себя свободноѕ Вспоминаю историю ангарчан, прошедших этим маршрутом несколько лет вспять на «Уралах» с колясками.

В то время, когда единственную женщину оставили в лагере готовить еду, к ней пожаловал медведь и давай реветь. Она не ожидала авторитетного гостя и уже хотела бежать за товарищами (а те отдалились на два километра), но передумала. Подтащила к костру старенькую покрышку от КамАЗа и перекрыла кислород на 10-ки метров около.

Чтобы зверьку в дальнейшем неповадно было вваливаться без предупреждения, она принялась стучать топором по железу, да так, что получила контузию – сама оглохла. Аналогичного коварства животное, конечно, не имело возможности вынести и убралось восвояси. («А прекрасно я всех вас раскидал!»)

…На всем протяжении закинутой дороги то и дело натыкались на следы ее укладки: монументальные, не доведенные до разума конструкции, мосты, по которым никто не ездит, в пропасти валяется паровоз, стоят закинутые домики строителей, море металла… К теме заброшенности. Может показаться странноватым, но на Байкале весьма грязно. А тут!..

какое количество лет проезжают тут водители – столько и мусорят. У грузовиков летят раздатки, покрышки и другое, их меняют, а сломанные кидают на месте ремонта. Зимник – возрастающая свалка.

Из запчастей и мусора в один красивый момент возможно будет сложить Эверест.

В целом, нам подфартило с погодой. Не было тех ливней, в то время, когда Баргузин подымается, и если вы были меж 2-ух его рукавов (а у нас по маршруту два брода через Баргузин), то некуда не убежать – лишь ожидать, пока вода спадет. Нетерпеливые «Уралы» или КамАЗы переворачиваются.

Раз в десятилетие проедут (в случае если данный процесс передвижения возможно так именовать) мотоциклисты. Во второй половине 80-ых годов XX века на байках тут в первоначальный раз прошли алтайцы, в 1999 – новосибирцы в составе ралли-рейда «Сибирь-Трофи», в 2002 – группа из ангарского мотоклуба «Байкал» (ей достались весьма плохая погода и большое количество горя), и вот на данный момент идет разный сброд, вторыми словами мы.

Чуть днем отъехали от Ковылей, на моте Пантыкиных рассыпалась цепь. Переклепали. Поднялись на перевал Лавактон. спуск и Подъём в сумме – около 15 км.

Тут самое сложное препятствие – колеи, покинутые грузовиками. В тот же денек – 2-ой брод через Баргузин. Наученные горьким опытом в этот раз прикрыли карбюраторы и слили с их воду до этого, чем завели Новинки Автопрома.

Начался перевал Рухловского.

Год, числилось, выдался сухой. Вот что это означало: лужи – по колено и выше, Новинки Автопрома вязли в жиже, тогда и мы тащили их на для себя. В один из дождливых дней мокрые и измотанные, не доехав до запланированного места, тормознули прямо среди дороги – повыше и подальше от воды.

Установили «дома», столовую-тент. А ночкой подъехали КамАЗы – это водилы из Нового Уояна направлялись в Улан-Удэ. Чтобы не сгонять находящихся в коматозном состоянии мотоциклистов, объехали нас прямо по лесу – по деревьям.

Лесоповал! А ведь имели возможность бы и по байкам…

…Виталий Федорович упал, весьма ударился, повредил ребра и ногу, бедолага мучился от боли. Перевязывая раны, Наталья его «пилила»: все несчастья, гласила, следствие бритья правителя Трофимова, его привычки драить байк и иных буржуазных замашек, например, заливать в коробку ТАД-17. («Да не плачь, поскольку я тебя смешу!..») В итоге она достигнула собственного – женщины вообщем постоянно получают, чего хотят («Госпожа, не захлебнитесь моей кровью!») – Федорыч закинул бритье и возвратился к себе бородатый, сердитый, голодный и нечистый, обыкновенно у настоящих мототуристов!

В тайге, в то время, когда широких бродов как бы больше не предвиделось, решили поменять масло. Виталия Федоровича идея возмутила: он 10 лет не менял на своем байке масло и еще 10 планировал на нем проездить. Он-то – да, а мот? Воспользовавшись случаем, в то время, когда Трофимова окутала сонливость, мы без санкции обладателя слили с его байка необыкновенную субстанцию, которую он нецеремонно именовал «маслом», помыли залили и движок новое.

Чем продемонстрировали отъявленное неуважение к миропониманию спутника. Подонки, одним словом!

Еще одна легенда этого зимника – река Срамная. И без того заглавие аховое, так в просторечье ее ктому же именуют Стремная. Мужчины на КамАЗах предвещали, что нам нужно будет нести моты на руках 5 км (а мы не забывали, что данный участок – менее пары км). Путь проходит по речному руслу. В сухую погоду русло безлюдное, но на протяжении ливней вода скоро прибывает, сносит грузовики и катит камешки, как шарики пинг-понга.

В маршрутной книге записано: на протяжении дождика двигаться по участку не разрещаеться! (Возможно поразмыслить, кому-то взбредет в голову лезть в поток.) Я был так впечатлен рассказами водителей, так морально готовился к трудностям перехода, что не заметил, как промчал всю реку, и всего-то несколько раз упал. На выезде из русла висит знак ограничения скорости 20 км/ч. Людская драматичность не угасает кроме того в такой глухомани!

Но на Срамной оторвал подножку. Вспоминаю об этом, чтобы, забегая вперед, поведать, как приваривал ее в Агое на деревоперерабатывающем предприятии. В том месте имеется «цех» – древесный сарайчик на горе опилок и стружек, в каком стоят сварочный аппарат и станки.

Говорю мужику-сварщику: «А что если опилки зажгутся?» Мужчина, мотнув головой в сторону ведра воды, парировал: «Зальем». К слову, я инженер по технике безопасности….

…У упомянутого символа осмысливаешь, что фактически вышел с зимника. («И – кофе для оставшихся в живых!..») Сам цел, байк цел. У нас не закончились пища, сигареты и бензин, мы не посиживали три денька среди Срамной, и река ночкой не унесла отечественные Новинки Автопрома, мы не бегали за консервами за 10 км. Снутри меня показалось некое чувство вины: перед участниками прошлых походов – за то, что так, перед сегодняшними – за то, что не слишком-то помогал (иначе, у их были специально для этого адаптированные Наташа и Таня). Утешал себя тем, что вез фактически всю кухню, ящик Федорыча и не путался у товарищей под ногами. («Мы делаем тут все возможное, а он посиживает и кушает пирожное…»)

По окончании реки Срамной снова стршная дорога: глина, на которой мотало неописуемо. Выехав к озеру Иркана, поменяли звезды и резину на обыденные, вымыли Новинки Автопрома – готовились к выходу «в Различное»… На «Яве» Михалыча рассыпался амортизатор. У меня треснула рама в зоне крепления мотора (байку 29 лет, и это далековато не 1-ый его категорийный поход). Я рисковал обронить мотор на автостраде, не увидев потери.

А что, случалось, что Разное теряли глушитель и ничего не слышали.

Ворачивались по дороге, проложенной рядом с БАМом. Все, кто тут когда-либо бывал, не забывают болота, столбы пыли (в случае если сухо), тоскливые селения, отсутствие бензина, ужасную, всегда строящуюся и тут же разбиваемую грузовиками дорогу, несметные полчища и мерзкую погоду зловредных насекомых. Вобщем, это простые вещи для большей части отечественной бескрайней отчизны. («Прошу меня назначить патриотом…»)

В Северобайкальске организовали дневку прямо на муниципальном пляже. А что – денек будний, народу не достаточно. Собрали омуля, пива, водки и устроили отдых, какой не редкость у «матрасников» – ешь, выпиваешь и целый денек в ус не дуешь.

Но явились и стали доставать местные дети на великах – не дали побездельничать. Умелые Пантыкины устроили для их соревнования на призы АМК

«Горизонт». Малыши поддались на уловку, взяли призы и, осчастливленные, пропали с глаз долой.

За Усть-Кутом на вдольбамовской дороге Михалыч уронил байк на (простите!) дерьме, чем обидел Наталью. («Я вас не кину, я вас уроню».) Падение вышло при попытке переехать из одной колеи в другую. Вот какие конкретно нашенские колеи!.. Но дерьмо – добрая половина беды: Наташа повредила ногу. Позднее в месте ушиба показалась опухоль, и Натали больше не имела возможности посиживать на байке. А необходимо заметить, Поддымниковы и Трофимов не заметили падения и укатили вперед.

Делать нечего – попытались изловить машину до поликлиники, но никто не брал пассажира. Решили возвратиться в Усть-Кут. В итоге тормознула автомобиль , усадили в нее Наталью.

Михалыч отправился следом на байке (а что если похитят?). Я дернул догонять спутников – совместно ожидать барнаульцев радостнее. Да уж, было забавно: шел затяжной дождик, каким он постоянно бывает под Усть-Кутом (кто-либо проезжал Усть-Кут в ясную погоду?).

Михалыч возвратился поздно вечерком и сказал, что у Натальи никакой не вывих – непростой перелом. Он посадил ее в поезд и выслал к себе (с пересадкой: он мастер шикарных ответов). («На вашем месте я бы улетел…..»)

Как и до этого, ехали не легко: скользко, туман, моросит дождик. Асфальта тут ни при каких обстоятельствах и не было. У Андрюхи накрылась покрышка совместно с камерой – я дал ему собственную запаску. В Тулуне замкнули отечественное байкальское кольцо. Потом, как надеется, – до Тайшета. И вот тут-то повстречали Рому Кибиса из Новосибирска на «Голде». Байк весьма крут, человек – также. Кибис ворачивался с Байкала.

По выражению его лица мы просматривали, что он вспоминал о нас и отечественных байках. Мы в отместку воображали, как река Срамная уносит Gold Wing. Или: как Рома сваливает на собственной крутой тачке от медведей по дороге, именуемой «г-но». Или: на броде через Баргузин у «японца» произошёл гидроудар и во что он вылился обладателюѕ Не смотря на то, что нет – это перебор: Рома в таких местах не окажется ни при каких обстоятельствах. («Был отвергаем, но – какими!»)….

И вот едем мы, свидетельствует, по автостраде 80-90 км/ч, а он нас обходит как «стоячих». Не так долго осталось ждать встречаем опять – бензин у Ромы кончился, по причине того, что при галлактической скорости и расход галлактический. А у нас бензин с маслом, ну и того лишь до заправки. А на его моте ктому же радиатор потек. Ай-яй-яй!

Но Рома отечественный не пропадет. Да здравствует несгибаемый байкер Рф!..

В Тайшете нас был обязан ожидать Лапчевский, но дома его не выяснилось. («Ну возможно ль надеяться на живых?») Поднялись табором около его дома. Дозвонились! Сказал, что не так долго осталось ждать будет, но околпачил.

Наверное, мы смотрелись так, что жаль было смотреть, и соседи из дома наоборот начали нас прикармливать. («Ага, ясно, дом-то сумасшедший…») Принесли картошку, салат, и мы устроили пикник у обочины. Пикники на обочинах галлактических

дорог – мечта романтиков.

Поздно вечерком Лапчевский все-же показался, приютил. Наутро растолковал, где совершеннее всего заправиться. Мы длительно обнаружили ту заправку и нашли ее в всевышним позабытом месте. Отъехали – и как раз тогда мой движок окончил собственный земное существование.

От немыслимой детонации, спровоцированной свежезалитым бензином, поршень норовил вылететь наружу со скоростью Ромы Кибиса. И уже не так долго осталось ждать мотор заклинило. Товарищи несказанно были рады конфузу: «Наконец-то Каминский сдох!» («Еще никто мне не прощал таланта…») И это по окончании того, как «Иж» всю дорогу заводился с полпинка и трудился безотказно (что не характерно российскей технике)!

В отличие от неких «Яв», не будем демонстрировать пальцем…

Разобрал движок – кольца переломались, их осколки попортили поршень. У меня был с собой комплект поршневой. Все бы ничего, но осколки попали и в кривошипную камеру. Было нужно половинить движок. Это, точно, меня всевышний наказал за то, что я насмехался над Ромой Кибисом. («Вы насмеялись на огромную сумму…») Ремонт сожрал 5 часов.

И каких! Как разобрал движок, обвалился ливневой дождь с градом. Таня доблестно держала необходимо мною тент, пока я копался в движке. («Госпожа, да вам хоть какой уступит место!..»)

Перед Кемерово у Федорыча спустило фронтальное колесо. Повинны были мы, с чем нельзя не дать согласие. Не помню совершенно верно, в чем повинны, но обязан же быть кто-то повинет! («Ты воображаешь, в чем нас винят?»)

Все планировали в Новосибирск, но замыслы поменялись: у Андрюхи была «съедена» задняя звезда – она стала похожа на круглую печенюшку. Из-за чего алтайцы двинули по малейшему пути, не заезжая в Новосибирск. А я ударил по коробке и долетел до дому так быстро, что семья опоздала морально приготовиться к моему происхождению, и удовлетворенность на их лицах засветилась не сходу. Finita la comedia! («Ну прекрасно, хватит, мне пора в объятья».)

Случайные статьи:

Красные кхмеры и геноцид в Камбодже.


Статьи по теме:

  • Сотки для себя персию

    СОТКИ Для себя ПЕРСИЮ фото создателя ОПРОКИНУТЫЕ ВЕТРОМ Боль пронзила предплечье, как электрошок. Память дала подсказку: это аукнулась та травма — годом…

  • Пижон мобиль для самых харизматичных

    // //В наши дни существует огромное количество машин — на хоть кошелёк и какой вкус. Все автомобили делятся на классы и по типам кузовов… Но что…

  • Стрит для северных широт

    СТРИТ ДЛЯ СЕВЕРНЫХ ШИРОТ фото создателя Начал с мотора. Сперва прирастил его количество ураловского движка до 750 смз. Чтобы сделать лучше заполнение…